«Живая плоть»

В слишком сложном мире мы живем. Так, порой, трудно разобраться в себе, не потерять собственного достоинства, даже если жена изменяет с лучшим другом; не сломаться, если по вине глупых обстоятельств становишься участником чужой драмы и это переворачивает твою жизнь; не совершить непоправимого, если видишь что безумно любимая тобою женщина уходит к другому. А если все это происходит в Испании,где неосторожно сказанное слово может привести к непредсказуемым последствиям, а чувство мести впитано с молоком матери — накал страстей доходит до предела.
Персонажи — парализованный полицейский, становящийся баскетболистом в инвалидной коляске; его антагонист — «девственник с огромным чувством вины»; его напарник — садист-алкоголик, влюбленный в собственную жену, которая в свою очередь влюблена в девственника с огромным чувством вины, который, конечно же, любит жену полицейского-баскетболиста, которая разрывается между чувствами к мужу и его противнику. Обычные любовные треугольники становятся у Альмадовара параллелограммами и трапециями. Первоначально по аналогии с давним знаменитым фильмом «Живую плоть» предполагалось назвать «Мужчины на грани нервного срыва». Формула универсальная и очень точно описывающая мир самого знаменитого испанского режиссера последнего десятилетия. Здесь все «на грани», и почти никогда эту грань удержать невозможно. «Срыв» происходит со всеми фатально-мелодраматическими последствиями. Метод работы Альмадовара сродни причудливо-изысканному миру его фильмов. По его словам, съемки — это настоящее сафари: ты находишься в джунглях, вокруг странные растения, опасные звери, смертельные насекомые, и ты не знаешь, с какой стороны на тебя навалится беда и хватит ли у тебя сил с ней справиться. Профессия режиссера — среднее между укротителем диких зверей и тренером футбольной команды. Вот почему съемки — очень увлекательное, волнующее и утомительное занятие. Это все равно что заниматься любовью три раза подряд. Я уже не настолько молод! «Живая плоть» в полном согласии с авторским определением — это «сафари», одетое в платье «мелодраматичного стиля фотороманов», столь любимого Альмадоваром. Символичной сценой, определяющей стиль «Живой плоти», становится эпизод, когда в ярости молoтящие друг друга кулаками персонажи мгновенно переключаются на трансляцию футбольного матча по телевидению. Минимум рефлексии и мгновенное, спонтанное, «от живота» действие и составляют ту обаятельно-эфирную смесь, которая опьяняет зрителей Альмадовара год за годом. Всего «слишком», все «в избытке» — смерть, судьба, любовь, измена.
Фильмы Альмадовара никогда не длятся 2 часа. 1 час 40 минут — это максимум. Дальше — было бы уже «слишком». Действие движется со страшной скоростью, переходы от «детского утренника» к «греческой трагедии» мгновенны.
«Англичане — страшные лицемеры, когда речь идет о теле и сексе, — говорит Альмадовар, — в отличие от них испанцы смело выражают свои эмоции. У нас все на виду». Лучше не скажешь. Но при всей откровенности и провокационности изображаемого главный кинохулиган Испании неизменно настаивает на почти моралистическом характере своего творчества.
«Сейчас уже третье поколение испанских режиссеров работает под влиянием моего творчества, — говорит он, — обо мне написано так много, что термин «кино Альмадовара», почти вошедший в словари, стал почти полной противоположностью тому, что я есть на самом деле. Особенно мне странно слышать, когда в отношении моих фильмов употребляют слова «кислотный» или «аморальный». Я не согласен с такими определениями, даже если невольно их спровоцировал».

кадры 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10,
11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18

источник официальный сайт Альмодовара